Дисс взглянула на Орзара и зябко поежилась.
- Я не хотела… Я не знаю, как так получилось. Прости меня. Я не хотела нападать…
Когда иллитид спросил про медведя, змея улыбнулась, глянув в ту сторону, где исчез Сельдред, а вслед за ним и Тарлинора.
- Нет, он… Держал себя  в руках. Хотя это было сложно, - Дисс улыбнулась шире. – Я видела по его реакции. Ну, реакции, понимаешь? Неважно. В общем, завтракать им пока рано. Но если что, я тебе обязательно скажу!
Подмигнув Орзару, Дисс спустилась по ступенькам крыльца и пошла навстречу Сельдреду и Тарлиноре, что уже вели под уздцы лошадей.

Сельдред улыбнулся Тарлиноре во все тридцать два зуба, хотя глаза его отнюдь не «смеялись».
- Ну что ты, ваша старость, разве могу я, смертный, дуться на такую древность?! Боги, даже и в мыслях не было! Держи-ка!
Всучив Тарлиноре поводья одной из лошадей, Сельдред усмехнулся. Как не странно, старуха начинала его забавлять. Возможно, прежде чем стучать на нее в Аргус, стоит повнимательнее присмотреться.
Так они и подошли к трактиру – Сельдред вел трех коней, Тарлинора – одну кобылу, да и ту с огромным белым пятном на крупе. Медведю показалось это занятной шуткой, хотя он и не смог бы побиться об заклад, что остальные ее оценят.
- Ну что, по коням? – бодро приветствовал он Орзара и Дисс. Видеть улыбку на ее лице ему было приятно. Еще больше было приятно видеть то, что за время его недолгого отсутствия никто ни с кем ничего не сделал.

Когда Орзар упомянул о фантазиях Сельдреда, Дисс почему-то покраснела. Хотя, кому-кому, а ей-то краснеть было нечего. А когда он взобрался на коня, змея и медведь расхохотались. У Сельдреда даже слезы выступили, пока он наблюдал за этим зрелищем.
- Эх, дядя, - улыбнулся он, подходя к коню и стянул поводья под самой пастью животного. – Давай, что ли…
- Давай сам, - оборвала его Дисс, ловко вскакивая на коня позади Орзара. – С «дядей» поеду я.
Сельдред с деланным безразличием пожал плечами и ухватил поводья оказавшегося лишним коня.
- Возьмем с собой, на всякий случай, - пробормотал он, привязывая его к седлу его собственного скакуна. После этого медведь прыгнул в седло. – Езжайте за мной. Тут не слишком далеко, но все же… далеко.
С этими словами он тронул своего гнедого коня. За ним, радуясь прогулке налегке, поскакал четвертый, привязанный к седлу.
- Но! – крикнула Дисс в самое ухо Орзара. Она держала поводья из-за его спины, как бы обняв его обеими руками, но так, чтобы и он мог за них держаться. А ноги ее сжимали бока скакуна, иногда цепляя и иномирца. Вот и сейчас бедра ее напряглись, и она пришпорила лошадь.
Со смехом Дисс и ржанием коня они обогнули Сельдреда и помчались вперед, распугивая редких встречных прохожих.
- За деревней направо! – донесся до них угасающий голос Сельдреда, оставленного уже далеко позади. А впереди лежала улица, широкая и прямая, так и приглашающая прокатиться по ней галопом.
- Ты правда никогда не ездил верхом? – спросила Дисс громко, чтобы перекричать ветер, свистящий в ушах.

Сельдред в ответ на все слова Тарлиноры лишь молча пожал плечами и пришпорил коня, кивнув ведьме на верещавшего впереди Орзара. Скорее всего, этот жест означал приглашение следовать за ним, потому что уже в следующую секунду скакун медведя стремительно рванул с места и умчался вперед.
Дис покрепче перехватила правой рукой поводья, освободив левую, чтобы приобнять Орзара.
- Не волнуйся, - сказала она. – И не бойся. Мальорн всегда говорил, что я превосходная наездница. Правда, подозреваю, он вкладывал в это понятие несколько иной смысл…
Пальцы ее левой руки впились в бок Орзара где-то под ребрами, а сама Дисс приникла к его спине грудью.
- Не волнуйся, - повторила она и опять сжала пятками бока коня. Животное заржало и понеслось еще быстрее.
Дисс испытывала чувство, схожее с эйфорией. Не считая грибных приходов, такого с ней не было уже очень давно.
Сельдред нещадно хлестал ладонью круп своего скакуна, чтобы догнать Дисс и Орзара, но расстояние сокращалось много медленнее, чем ему хотелось бы.

Если до этого крики Орзара забавляли Дисс (хотя и казались ей слишком преувеличенной реакцией), то теперь, когда он перешел на молитвы и запричитал, это все уже не казалось змее таким забавным. Натянув поводья, она едва не поставила коня на дыбы.
- Кому ты молишься? Своим или нашим богам? – едко спросила змея с легким намеком на улыбку, которой Орзар все равно не видел. – И где бы ты хотел умереть, если не здесь?
Необходимость сбавить ход ее раздражала, но она понимала, что в противном случае иллитид будет истошно орать до самого их пункта назначения. А приехать туда глухой не входило в планы Дисс.
- Ладно, ладно, - уже спокойно сказала она, пуская лошадь неторопливой рысью. – Видишь, уже не так быстро. И совсем не так страшно!
На короткое мгновение ей показалось, что она нянчится с ребенком. С жутким ребенком.
- Слава богам! – выпалил Сельдред, которому наконец удалось нагнать их. Он осадил своего коня и теперь ехал рядом с Дисс и Орзаром. – Что вы тут раскричались?
- А чего ты на меня смотришь, - оскорбилась змея. – Вот, у него спрашивай!
Глянув на иллитида и увидев его глаза, у Сельдреда отпала всякая охота задавать вопросы. Но скрыть злорадную улыбку он не смог, как ни старался.
- Ладно, - протянул он, все еще глупо улыбаясь. – Езжай за мной. И старую леди не потеряй, она там, позади.
Дисс обернулась.
Бумажная леди держалась в седле так, будто родилась в нем. Песенка, которую она напевала, показалась змее несколько странной. Но что-то в ней все же было. Поэтому змея заставила себе любезно улыбнуться Тарлиноре, когда та подъехала ближе.
- Поехали! – несколько нетерпеливо скомандовал Сельдред и повел «караван» за собой.
Как только закончился неровным забором последний двор последнего дома Кэрса, а впереди зашумел неспокойный океан, они свернули направо с дороги. Среди желтой пожухлой травы, дождями почти превращенной в болото, терялась тропка, которую и пытался высмотреть медведь. Со временем, обогнув небольшой холм, тропа эта вышла на побережье, и некоторое время разношерстная компания трусила по песку, слушая гул соленых волн.
Сельдред поравнялся с конем Дисс и Орзара и прочистил горло. Девушка нервно на него взглянула. А медведь вдруг сказал:
- Говорят, если встать на самый крайний утес Тарна на юго-востоке, можно увидеть другие миры.
- Тарна? – переспросила Дисс.
- Это небольшой остров с другой стороны материка.
- Поразительно, - язвительно отозвалась змея.

[AVA]http://s7.uploads.ru/iU0ay.jpg[/AVA][NIC]Дисс Илерас[/NIC]Получив от Дисс язвительную отповедь, Сельдред потерял всякий интерес к дальнейшему разговору и вновь занял свое место впереди колонны.
Позади них на песке оставались следы лошадиных копыт; некоторые из них тут же наполнялись ледяной водой. Те же лужицы, по которым ехали путники, под копытами коней иногда трещали тоненькой корочкой льда. Дыхание выходило из глоток еле заметным паром. Солнце, болтающееся над головой и тщетно пытающееся выглянуть из-за туч, абсолютно не грело.
Дисс плотнее прижималась к Орзару, так было теплее. Как А вот Сельдред, подставивший миру свои голые руки, холода, казалось, не замечал. Змея глядела на его спину из-за плеча Орзара и завидовала. Те несколько раз, когда медведь смел к ней прикасаться, запомнились ей необычайным жаром его кожи.
Сельдред вел их вперед не слишком быстро, памятуя про истошные вопли Орзара, так что коням отдых потребовался еще нескоро. Когда они ушли от побережья, вошли в лес и успели прилично продвинуться в чащу, только тогда медведь поднял руку, давая знак остановиться, и устроил привал. Солнце почти село.
- Мы почти приехали, - сообщил Сельдред, спешившись. – Располагайтесь пока здесь, отдохните. Я должен отыскать старика, чтобы он отвел нас к этому… дереву…
Сельдред кивнул Орзару, словно оставляя дам на его попечительство, затем с некоторым сомнением глянул на Дисс. Так ничего больше и не сказав, он быстро скрылся среди сумеречного леса, а спустя минуту в том направлении раздался медвежий рев и тяжелое дыхание. Вскоре не стало слышно и их.
- Вы это чувствуете? – спросила Дисс. Все это время она стояла, глядя куда-то в землю, не шевелясь и почти не дыша. А сейчас тревожно смотрела на Орзара. Его тепло заставило ее немного оттаять. – Чувствуете?! Это…
Змея перевела взгляд на Тарлинору. В ее глазах с узкими зрачками появился старый-добрый ужас.

Лес действительно был нем, как мертвец. Деревья, казалось, гнулись под какой-то неведомой тяжестью, но даже не скрипели. Мелкое зверье попряталось по норам и принялось укладываться в зимнюю спячку, несмотря на скудные запасы пищи. Птицы стремились убраться как можно дальше от этих мест. А в небе над ними собрались тяжелые тучи с полными брюхами, что вот-вот грозились лопнуть и пролить на дерзких нелюдей ледяной поток.
Дисс пятилась назад, глядя туда, где исчезла Тарлинора. Глаза ее были огромными и испуганными, она силилась что-то сказать, но никак не могла решить, что ее должно было напугать больше – то, что она чувствовала, или то, что она только что видела.
А на иномирцев вдруг обрушилась чудовищная тяжесть. Она давила на голову, на череп и мозг, на плечи, сгибала железной рукой позвоночник, грозила раздробить все кости. Орзар вдруг ощутил приступ дичайшей усталости, словно он не отдыхал долгие тысячи лет. Ноги и руки его стали пудовыми, голову тянуло к земле, веки отяжелели, уши заложило: он не слышал ни собственного голоса, ни звуков вокруг себя. Под этим влиянием он повалился наземь, не в силах пошевельнуть ни пальцем, ни языком. Где-то в лесу Тарлинора испытывала схожие ощущения, суставы ее сгибались помимо воли, древние кости тяжелели все больше и больше, пока она не рухнула на колени. Многими мгновениями позже к земле пригвоздило и ее. Орзару в этот миг могло показаться, что череп его треснет под этим натиском. Из иномирцев стремительно уходила сила, вытекая мерцающими дымчатыми алыми струйками и утекая в неизвестном направлении.
Дисс в ужасе смотрела на корчащегося на земле Орзара и не понимала, что происходит. Она пыталась заглянуть в его глаза, позвать, но иллитид не реагировал, словно не слышал ее и не желал видеть.
- Орзар! – крикнула она, упав рядом с ним на колени, перевернув его на спину и положив обе руки ему на грудь. – Орзар!
Под ее пальцами сердце иномирца билось все медленней и медленней, легкие лениво качали воздух и тоже явно утомлялись от этого занятия. Дисс это все почувствовала и поняла, что ее друг и спаситель быстро угасает.
- Орзар!!! – заголосила она вновь. Змея коснулась пальцами висков иллитида и пристально посмотрела в зажмуренные глаза. – Ты же говорил, что можешь брать от меня какую-то силу! Ну так бери, будь ты проклят!
Дисс зажмурила глаза и опустилась лицом на грудь Орзара. Она понятия не имела, как это работает, но постаралась сконцентрироваться только на одном ощущении – на ощущении кожи иллитида на ее пальцах. К этой тонкой грани между двумя телами она послала все свои резервы. Дисс представляла себе эту «силу» в виде яркого огонька, который спускается от ее головы по шее и плечам, затем по рукам и переходит к Орзару. Она не знала, сработает ли это, или она занимается глупостями, но в эти секунды Дисс хотела только того, чтобы иллитид не умер, но хотела так сильно, что это желание обрело практически физическую форму.
Как только энергия Дисс передалась Орзару, чудовищная тяжесть сразу ушла. Жизнь из него больше не уходила, к земле не тянуло, вернулись образы и звуки.
Тарлинора в лесу тоже освободилась в этот миг.

Дисс переводила растерянный взгляд с Тарлиноры на Орзара и обратно. Она, часто дыша и с трудом удерживая слезы, готова была броситься иллитиду на шею, радостно визжа и стискивая его руками. Но то, как иномирцы спокойно обсуждали все произошедшее, вогнало змею в полнейший ступор. Они же чуть не умерли только что! И она, Дисс, спасла Орзара! Как можно было тут же забыть об этом? Сама она все еще ощущала дрожь в коленях, все еще помнила липкий страх и мрачные предчувствия скорой кончины.
Когда Тарлинора поблагодарила ее, змея несколько воспрянула духом. Значит, они все же заметили! А потом и Орзар, согнувшись в странном поклоне, произнес слова благодарности… Но когда бумажная леди подшутила над ним, Дисс захлестнула детская обида. Это все было совсем не так смешно, как они пытаются показать. Совсем не так смешно! Змея скрестила руки на груди и отвернулась. Поскорей бы вернулся этот дурацкий медведь…
Лес вокруг них, однако, все так же безмолвствовал. И хотя этих невидимых нитей, что сосали из иномирцев жизнь, больше не ощущалось, сама атмосфера чащи была угнетающей.
Кусты вдруг раздвинулись, и всех троих оглядели выразительные медвежьи глаза медового цвета. Это был Сельдред, сомнений возникнуть не могло. Колечко в губе молодого человека присутствовало и на медведе, причем, в том же месте. Выглядело это занятно, но спутать его с кем-то было невозможно. К тому же, светлый мех, редкий среди медведей, тоже бросался в глаза.
Косолапый с ворчанием вышел из зарослей, и стало понятно, что на спине его кто-то сидит. Вернее, полулежит. Медведь повернул тяжелую большую голову к Дисс и громко фыркнул. Девушка подскочила к нему и помогла с трудом шевелящейся ноше спуститься на землю.
Это оказался старик. И правда старик. На вид ему было никак не меньше девяноста лет. Сморщенная дряблая кожа, невесомые кости, тусклые глаза. Когда Дисс его поддержала, ей показалось, что на ее руку опирается ребенок, настолько он был легкий.
- Ты здесь, - сипло и очень тихо проговорил старик, тыча дрожащим скрюченным пальцем в Орзара. – Ты должен… должен… - старик зашелся в глухом кашле, а Сельдред, все еще в образе медведя, подошел к нему и ткнул большим мокрым носом в плечо. Старик ухватился за медвежью голову и оперся на нее. – Я тебя видел во сне… Я видел, что ты единственный, кто может совладать с этой напастью… Но сейчас я вижу, что вас двое…
Старик перевел мутный взгляд на Тарлинору. Медведь негромко заворчал. Сельдреду не нравился запах ведьмы, а медвежье обоняние было острее человечьего, и теперь он чуял этот смрад вековой мертвечины еще сильнее.
- Нельзя терять времени… - просипел старик, и Сельдред лег на брюхо, приподняв переднюю лапу. Кое-как хватаясь негнущимися пальцами за густую блестящую шерсть, старик вскарабкался на спину Сельдреда и приник к нему, смешно обхватив и руками и ногами. Медведь поднялся и потянул ноздрями воздух.
- За мной, - голос этот вырвался из медвежьей пасти и сопровождался рыками, но слова разобрать вполне можно было. Сельдред неторопливо зашагал в лес.
Дисс оглянулась на Орзара и Тарлинору, кивнула им на медведя и поторопилась следом.

Дисс шагала за вихляющей мохнатой медвежьей задницей и едва сдерживала смех, глядя на его смешной короткий хвостик. Косолапые лапы ступали осторожно, что смотрелось странно, с учетом размеров зверя. И все же, оборачиваясь иногда назад, чтобы посмотреть на Орзара и Тарлинору, Дисс все чаще задавалась вопросом, не зря ли она покинула Объединенный порт. Хотя, нет. Не так. Ответ на этот вопрос был вполне однозначен: нет, не зря. Но вот не стоило бы ей отправиться в другие места и… в другой компании? Орзар много времени уделял своей… подруге… Сельдред же тараном пер к своей цели, к этому непонятному дереву. И иномирцы, вроде, даже были больше осведомлены, чем говорили. Дисс же себя ощущала лишней в этом отряде, никому не нужной и бесполезной. Она спасла Орзара, и это грело ее душу, но не достаточно. Девушка закусила губу. В конце концов, можно посмотреть на это дерево и потом уйти…
Сельдред вел их по возможности напрямик. Кое-где приходилось обходить разросшиеся кусты или холмы, оплетенные толстыми корявыми корнями, но если можно было – он проламывался сквозь колючие кустарники, расчищая путь. Шерсть его вся покрылась сухими острыми колючками и репейниками, где-то даже налипла сорванная паутина. Но он шел и шел, не обращая на эти досадные мелочи никакого внимания.
Наконец, лес словно расступился, и они вышли на небольшую поляну, в центре которой одиноко торчал абсолютно голый чернеющий ствол, лишенный коры и будто закрученный вокруг своей оси. Ствол этот тянулся вверх и расходился тремя кривыми толстыми ветками, но никаких прошлогодних побегов заметно не было. Как и остатков листвы. Ветки были такими же «кручеными», как и сам ствол, и точно так же отливали чернотой вечной ночи. Издали могло бы даже показаться, что это сгоревшее дерево. Но нет, поверхность его была гладкой, никакой сажи или пепла. А вокруг умирали другие деревья. Под ногами тут и там валялись обломки трухлявых стволов, словно они тут лежали не одно десятилетие. На один такой обломок случайно наступил Сельдред, и дерево с тихим звуком подалось. Задняя медвежья нога провалилась внутрь.
- Фу ты, - прорычал медведь брезгливо. По ноге его вверх побежали какие-то мелкие насекомые. – Аааа!
Он задергал ногой, пытаясь их струсить, и от этих движений с его спины начал сползать старик. Как бы он не цеплялся негнущимися пальцами за жесткую шерсть, удержаться ему не удалось. С глухим звуком он рухнул на землю и застонал.
- Ты в порядке?
Медведь развернулся, совсем неизящно перебирая ногами, и обнюхал старика. Тот махнул рукой и тут же указал на дерево.
- Покажи им! – просипел он.
Когда Орзар и Тарлинора подошли ближе, на них словно пахнуло холодом. Это был не могильный холод, так хорошо известный Тарлиноре. Это был не холод пещер, о котором многое бы мог рассказать Орзар. Это был холод вечности, ледяной и беспросветный. Но кроме этого дерево никак себя не проявило.
У его подножия лежал стремительно, почти на глазах, гниющий трупик молодого оленя. Когда они подошли, на теле еще была кожа и плоть. Теперь же на костях виднелись только темные ошметки. В неверном угасающем закатном свете поблескивали лоснящиеся спины червей, поедающих свою законную добычу.
Дисс глядела, как завороженная. Храбрости у нее хватало, чтобы подойти поближе, и она застыла на почтительном расстоянии. Чувствовала ли она то же, что чувствовали Орзар и Тарлинора? Вряд ли. Но что-то она все же чувствовала, и это ее пугало. В голове ее пронеслась коротка обжигающая мысль о том, что она боится всего на свете. Но что-то ей подсказывало, что из всех ее страхов этот – самый обоснованный.
Сельдред в образе медведя тянул воздух ноздрями. Он нервно переминался с ноги на ногу и ворчал. Его звериное чутье, в отличие от человеческого, тоже что-то улавливало. И это что-то тревожило его звериную часть натуры.

Дисс уставилась на Тарлинору так, будто видела ее впервые.
- Пустота?
Сельдред заревел – грозно и громко. Он услышал слова ведьмы. Медведь с рычанием подбежал к Орзару, встал на задние лапы и взмахнул передними, блеснув острыми длинными когтями.
- Я вел сюда тебя! – с трудом проговорил Сельдред медвежьими губами. – Скажи свое слово! И сделай то, что ты можешь сделать!
Дисс подбежала к Сельдреду, положила руку на его лапу, задрала голову, чтобы заглянуть в глаза.
- А срубить вы его пробовали? Просто срубить эту корягу!
- Топоры его не берут, - прокряхтел старик вместо Сэла. – Они высекают искры, и только.
- А что же там, внутри? В сердцевине? – Дисс с любопытством оглянулась на дерево. Оно безмолвно торчало посреди поляны, не подавая никаких признаков жизни. От оленя остались только кости.
- Не знаю, - проговорил Сельдред, опускаясь на все четыре лапы.
- А если его сжечь?