--->Главная площадь
Я озадачено хмыкнул. Да, странные типы тут водятся. Блондин, видимо, жертва научных опытов? Остается надеяться, что на постоялом дворе контингент приличней.
Я выкинул из головы необычных встречных и вошел в постоялый двор. Его название "Очумелое копыто" как нельзя больше подходило к способу, которым я попал в столицу. Было в этом что-то символическое. 
Ожидания меня не обманули, внутри было вполне прилично и для такого времени, довольно немноголюдно.  Я приземлился на стул рядом со стойкой трактирщика, сделал немудренный заказ, в который кроме всего прочего входили бутылка эля и комната (в которой я планировал и опустошить ее в торжественном одиночестве).
- Странные у вас тут субъекты по улицам гуляют – невзначай заметил я.

- Кого вам посчастливилось встретить?
- Да вот бродили тут неподалеку двое. Один какие-то странные повадки проявлял... И по-моему даже рычал на меня. Вы чего тут, эксперименты какие в столице проводите?- я не надеялся, что трактирщик бросится делиться со мной столичными тайнами. Но может доведется услышать на сон грядущий пару местных баек.
Юный эльфенок в углу, досмаковавшись своим пойлом, не выдержал борьбы с алкоголем, подавился и стал истерически кашлять.

Я потер подбородок. Сотрудничать с властями дело вообще неблагодарное. Тем более «стукачи» всегда были не в почете. Нет, разумеется, наемники не были государственными преступниками, да и власти сами частенько прибегали к нашей помощи (особенно в те минуты, когда государственные служаки с делами не справлялись), но в обычное время управление и наемники предпочитали существовать параллельно, не мешая друг другу.
Хотя оборотень – это конечно было серьезно. Тем не менее, дрессировщик, лично у меня вызывал некоторую степень  уважения. 
- Какое странное... хобби. Зачем это ему? Еще и лазить с ним по городу, кишащему рыщущей стражей ?
Дрессировка оборотней, конечно гуманней уничтожения, но вряд ли он делал это их пацифистических соображений.

Выпученные глаза трактирщика и заговорщицкий тон, разумеется, произвели на меня некоторое впечатление. Я даже почти почувствовал некоторое негодование по отношению к предприимчивым, но, несомненно, безответственным дрессировщикам. Немного огорчало то, что сейчас, спустя столько времени, работорговец со своим товаром могли быть в любом уголке столицы.
Бежать к городским блюстителям спокойствия с криками: «Дрессировщик в городе, дрессировщик в городе!» - дело, несомненно, сознательное, но бессмысленное. Это они знают и без меня. А указать точное местонахождение лиходея я не мог. А вот схлопотать за поздний визит и бессмысленную информацию - вполне. Я бы, например, поощрил бы такого бдительного обывателя парочкой призовых пинков. Ну так, для профилактики.
- Случайно увидеть то, что все в городе знают – не думаю, что это порадует стражу, - поделился я с трактирщиком своими думами. – Тут другое интересно, отчего страже не поискать потенциальных покупателей? Если торговец не стесняется бегать по столице с оборотнем – значит есть тут на них спрос. Чем гоняться за одним проворным дрессировщиком, проще вычислить потенциальных покупателей. Стражам достаточно просто дать объявление о наличии такого товара, а при сделке повязать несознательных и бесчувственных. С кем-то из них наверняка должен был контактировать и настоящий торговец. Да и уже счастливых владельцев можно отыскать. Домашний оборотень – довольно приметный зверь. О нем легко могут узнать посторонние. Вряд ли кто-то купит оборотня, чтобы держать его под замком в кладовой или подвале и кормить задаром. Граждане бы убоялись сотрудничать с торговцами, глядишь, бизнес бы и накрылся.

- Ты думаешь, что ты умнее всех?
По правде говоря, я в этом был уверен всю свою сознательную жизнь.
- И затаились, как те же змеи.
То-то, бедный дрессировщик, вероятно, будучи не в курсе, куда делись покупатели, вынужден наяривать с оборотнем прямо по центру столицы, в надежде, что хоть кого-то привлечет такая навязчивая реклама.  Я даже проникнулся сочувствием к горемычному.
- Ты-то сам к нам надолго?
- Ну, во всяком случае, я на это надеюсь.
Я положил лист салата на стол рядом с игуаной. Она уже успела выползти из сумки и вскарабкаться туда. Сейчас она сидела с крайне отсутствующим видом, не подавая признаков жизни. Моя внезапная забота о Рафе объяснялась двумя причинами: желанием проверить, жив ли он еще, а заодно узнать, чем же питается этот пример неординарной фантазии природы. На корабле, да и большую часть моих скитаний, Раф был предоставлен сам себе, и у меня не было времени выяснять его вкусовые пристрастия и повадки.

Трактирщик проверял на крепость невозмутимость игуаны, старательно буравя ее взглядом. Игуана так же тупо уставилась на него. По-моему, пока игуана выигрывала.
Вот смотрит, вот смотрит...
- Это не дрессированный оборотень – доверительно сообщил я трактирщику.
Когда тот ушел наверх, оставаться с непьющим эльфенком  в питейном заведении показалось мне весьма печальным. Поэтому, бесцеремонно закинув Рафа на плечо, я вышел на крыльцо, проверить чем вечерний воздух Саксума отличается от привычного мне нумгератовского. Как оказалось, различие, если и присутствовало, то было абсолютно неуловимым для человека.
На алтумском небе уже проступили первые рисунки сидерий. В ответ им, на земле отблескивали земные звезды фонарей. Тьма не успевала рассеивать их густой свет. Поэтому он беспрепятственно падал на мощеную улицу, стекал по стенам домов, оседал на прохожих.
Я заметил, как к трактиру неспешно, но весьма уверено подходили двое рослых стражей. Да, вояки прямо с ног сбиваются в поисках гнобителя оборотней. Хотя, я их, в общем-то, понимал. Кому охота бестолково патрулировать местность, в надежде, что дрессировщик допустит халатность и промарширует мимо караульных.  Дождавшись, пока стражи порядка приблизятся к трактиру, я принес им благую весть:
- Здесь его нет. Минут десять назад шел через центр, в сторону от Городского Совета. 

Мда, быть сознательным и активно сотрудничать с властями – это не мое. Но я, по крайней мере, попытался. Решив, что дальше идти против судьбы не имеет смысла, я пояснил:
- Да патруль ваш вроде как. Думал, вы товарищей своих ищете.
Дождавшись, пока стражники прошествуют в трактир, я двинулся за ними. Пожалуй, запаса кислорода и ночной романтики мне на сегодня хватит. Прихватив бутылку эля, я отправился наверх.
Комнату трактирщик мне выделил действительно вполне чистую.  И даже почти приличную. Я завалился на кровать прямо  в одежде, прихлебывая из горла эль. Раф  умостился сбоку. Ну и стремная же у тебя физиономия – в очередной раз искренне восхитился я.
- Будешь? – покосился я на игуану, протягивая ей горлышком бутылку. Раф, судя по реакции, был трезвенником. Я пожал плечами   – Приятель, ты не знаешь, от чего отказываешься.
Я размышлял, следя взглядом за мелким жуком, который медленно полз по неровному, как кожа огурца потолку. Он пересек расстояние от окна до ближайшей стены, обогнул угол  и залез в узкую трещину.
День сегодня выдался более чем насыщенный. Да, странные дела творятся в Саксуме. Работорговля оборотнями? Никогда раньше о таком не слышал. Тед как-то рассказывал мне, на одном из дел, ему довелось наткнуться на этих тварей. Спаслись лишь чудом, по большей части благодаря количеству и магу в компании.  Тем, кто умудрился выдрессировать такое, аплодирую стоя. Если бы на других континентах прознали о том, что творится у алтумов, еще и в столице, это бы сильно ударило по их имиджу.
Мысли в голове звучали все тише, шаги и голоса внизу раздавались все реже... Сон пришел сам собой, и я провалился в него, не успев даже скинуть сапоги с ног.
Утро встретило меня серым небом, одиноким лучом, выбившимся из-за туч и прицельно светящим мне в левый глаз, и зеленой мордой напротив лица.  Да,  с таким субъектом в одной постели я еще не просыпался. Обычно лица были женскими и более миловидными. Пару раз – бородатая физиономия  Рея (в лесу, во время очередного заказа).
Раф все еще благополучно дрых, как и положено приличной игуане.
Этим утром  посетителей   было гораздо больше, будто бы они пытались  опровергнуть утверждение, что по утрам пьют только законченные алкоголики.  Хотя, справедливости ради, нужно признать, что большинство все-таки  активно работало челюстями, а не прикладывалось к огненной воде.
Перекинувшись парой слов с трактирщиком и заплатив ему еще за одну  ночь вперед, я вышел на мостовую. Я не знал, задержусь ли в Саксуме надолго, но присмотреть себе  жилье не мешало. По крайней мере для аренды. Ну и, разумеется, роскошно обставить. Роскошь всегда была моей слабостью.  Да и женщины, по моим наблюдениям были гораздо сговорчивее в приличных апартаментах, чем в комнатах постоялых дворов. Поэтому я принял решение прогуляться по жилым кварталам, чтобы приглядеть себе «хибарку». Вот только сначала загляну, пожалуй, в Верховный Совет. А то старине  Оли... Олух ... Олафу уже, который день нечего читать на ночь.